Страшный день.
- Это был понедельник первого ноября 1943 года. Услышав крик, я поняла, что пришли немцы. Сразу вспомнила, как сожгли деревню Дедово. Кто сбежал в лес, тот остался жить. Так сделала и я.
Когда прибежала в лес, увидела со стороны деревни большой черный дым. Поняла, что она горит. Через некоторое время, кто остался жив, вернулись в деревню.
Страшно. Трупы валяются. Трупы тех, кто выскочил в окно. Немцы стреляли разрывными пулями. Вот лежат девочки Тризны, им поразрывало животы, и они умерли. А вот и еще трупы. Ищу среди них своего отца. Нету. Неужели сгорел?
Но отец остался жив. Когда мужчин расстреливали, он упал живой и его не убили. Выжила еще одна женщина. Не увидели немцы, как она выбросила через окно своих троих детей и вылезла сама.
Жили сначала в землянках. А потом забрали нас партизаны в лес. Там мы жили отдельным лагерем.
( Из воспоминаний жительницы деревни Селец Гуревич Анны Тимофеевны)
Плата за немца.
Ничто не напоминала о страшной беде. Хотя знали жители, что за раненого партизанами немца, им все-таки придется чем-то поплатиться. Но что это будет такая страшная цена, никто не хотел верить.
Утром, кто-то увидел отряд немцев, который двигался по дороге по направлению к деревне и предупредил жителей. Но не все убежали в лес. Многие думали, что деревню жечь не будут.
Но нет! Немцы загнали всех жителей в один большой дом. Мужчин расстреляли около болота. А потом подожгли и дом с жителями. Долго стоял крик матерей и детский плач. Кто выскакивал в окно, тех убивали. Но одна женщина все-таки смогла выбросить в окно и своих детей, и сама выскочить. Она осталась жива.
Те, кто остался жить, собрались в лагерь и жили в землянках. Но однажды прошел слух, что немецкий отряд движется по направлению лагеря. «Теперь все!»- подумали люди. Но неожиданно пошел большой снегопад, и немцы не решились идти в глубь леса. Постояли немного и вернулись назад.
(Из воспоминаний Музыченко Ольги Александровны).
Моя мама надеялась выжить…
Партизаны ранили немца, который приезжал за продуктами в деревню. А утром пришли немцы. Один вошел в наш дом и сказал, чтобы убегали в лес. Я с братом побежал, а мать и сестра остались. Мать надеялась, что все обойдется. Но не обошлось…
Немцы выгнали с домов людей. Кто не слушался, того убивали на месте. Мужчин согнали к болотянку и расстреляли. А женщин и детей согнали в новый дом дядьки Кирилла и подожгли. Кто смог выпрыгнуть в окно, остались жить.
Через некоторое время пришли партизаны, они и похоронили сгоревших людей.
( Из воспоминаний Гуревича Николая Васильевича)
И вспомнить трудно,
и забыть нельзя…
Это самый страшный для меня день. Не могу спокойно о нем вспоминать. Лучше бы я там сгорела (плачет).
В этот день я с двумя дочерьми ночевала в Станькове, а вот Евочку свою и Валюшку оставила вместе с мамой в Сельце. Там они и сгорели.
Когда утром мы увидели этот страшный черный дым над лесом, то все поняли. Не хотелось верить в это. Все надеялись на лучшее. Бежала падая, не чувствуя боли в ногах, только сильно щемило сердце.
Прибежала и темно стала в глазах. Нету деревни, только обгоревшие печи. А вот и дом Кирилла… (плачет). Не могу больше говорить…»
(Из воспоминаний Евтуховой Валентины Павловны)
